Кардинальное решение застаревшей проблемы Байкала предложил академик Михаил Грачёв. Сейчас на озере нет ни одного нормально работающего очистного сооружения. По мнению ученого, выходом из ситуации станет применение трубопроводного транспорта для отвода бытовых стоков (быть может, после предварительной биологической очистки) за пределы водосборного бассейна, сообщает ИА UlanMedia со ссылкой на "Российскую газету".
В списке Всемирного наследия ЮНЕСКО на территории России значатся 26 объектов. Из них 10 включены в него по природным достоинствам. Природными феноменами исключительной красоты и эстетической важности планетарного масштаба признаны только четыре: плато Путорана, девственные леса Коми, вулканы Камчатки и озеро Байкал.
Если бы в ЮНЕСКО оценивали ещё и по богатству, то наш Байкал, без сомнения, оказался под первым номером. Стоимость его питьевой воды исключительных качеств в объёме пятой части мировых запасов, с ежегодным балансом в пределах 60-ти кубических км, на весах экономики вообще выходит за пределы нормального счёта, в какой валюте ни оценивай: она выше годового бюджета самого богатого в мире государства. Это водные ресурсы Байкала.
Но Байкальская природная территория в своих недрах хранит около 100 месторождений полезных ископаемых, включая редкоземельные, с перспективой промышленных разработок; полтора десятка золотых, нефтяные, газовые и под дном озера — газогидратов.
Уже одного перечисленного достаточно, чтобы мы с Байкала пылинки сдували. Сдуваем? Или надуваем?
Проверка показала...
К недавнему заседанию Межведомственной Байкальской комиссии Росприроднадзор подготовил справку, как субъекты Федерации и подконтрольные им организации выполняют требования по строгому соблюдению природоохранного законодательства на Байкальской природной территории. Нарушения, так сказать, только высшего уровня — федеральных законов.
"...Выявлено превышение... установленной предельной массы загрязняющих веществ нитрат-ионов к сбросу очистными сооружениями Байкальского муниципального образования на 42 тонны 986 кг..."
"В нарушение ч. 4 ст. 23, ч.1 ст. 39 Закона "Об охране окружающей среды" производится сброс химических веществ и микроорганизмов в составе очищенных сточных вод в р. Тыя безо всяких установленных нормативов..."
"Нарушены требования приказа Росрыболовства от 14.10.2015 г., к качеству природной воды в р. Снежная, в месте сброса сточных вод не выполняются водопользователем ООО "ВКС" по двум показателям..."
"Нарушены правила обращения с нефтепродуктами — фоновая их концентрация превышается от 26,5 до 738 раз".
Нарушены условия, не выполняются требования, игнорируются законы, выявлено превышение, в рамках проверки установлено... Все начинается сначала.
Нынче всем ясно: Байкалу требуется крупномасштабная помощь. Нужны солидные адресные инвестиции, чтобы обезопасить его воды от загрязнения.
Ученые и специалисты, знакомые с этой главной байкальской проблемой, ожидали, что на её решение нацелена федеральная целевая программа 2012-2020 гг. "Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории". Очень надеялся на это и академик Михаил Грачёв.
Правительство РФ выделило на её реализацию около 58 млрд рублей. Правда, в связи с кризисом, сумма была урезана, как и все другие, на 10%. Но и на оставшиеся инвестиции, ожидалось, можно обеспечить реальную безопасность Байкалу.
К тому времени учёные Лимнологического института установили причину начавшейся экологической катастрофы: неконтролируемое бурное развитие на Байкале нитевидной низшей водоросли спирогиры на мелководье, началась повальная гибель эндемичных байкальских губок, играющих свою заметную роль в сложном процессе очистки воды озера.
Было установлено: катастрофа началась с городских очистных сооружений, на эксплуатации которых частные владельцы канализационных очистных сооружений (КОС) стали строить свой бизнес. Они вывели из строя всю их технологическую часть. И фактически неочищенные, "разбавленные" фекальными компонентами стоки пошли прямиком в Байкал. Что вызвало вспышку спирогиры — водоросли, родословная которой идет из миллионолетних эпох. Остановить её ничем нельзя — она сама войдет в норму, если прекратить насыщать стоки избытком фосфора.
Как постарались руководители Бурятии?
Они заключили соглашение с Минстроем России на строительство и модернизацию объектов очистных сооружений, в том числе и канализационной трубы до Петропавловской больницы в селе Петропавловка Джидинского района и очистные сооружения в славном городе Кяхта. Это на дальнем притоке Селенги — Джида. Эти и подобные им КОС сохранить чистоту Байкала никак не смогут.
Турист всегда прав
Сегодня, по официальной информации правительства Иркутской области, дела с очисткой стоков обстоят так:
"Водно-экологическая ситуация усугубляется неэффективной работой канализационных очистных сооружений или их отсутствием..." Четко и ясно.
Иркутской области необходимо более 25 млрд рублей, чтобы исправить положение и вывести его на уровень нормативного.
Учёные нынче настоятельно предупреждают: если что и способно привести к экологической катастрофе Байкал, так это толпы туристов — с одной стороны, и отсутствие современной канализационной системы с трубой, отводящей стоки за территорию водосбора Байкала, — с другой. Не бежать же им, в самом деле, в Бодайбо или Кяхту, где всё в порядке по части туалетов.
Байкалу требуется крупномасштабная помощь — нужны солидные адресные инвестиции, чтобы обезопасить воду
Доходный для Улан-Удэ и Иркутска туризм — это благое дело. Но если он становится опасным для сверхдоходного Байкала — это уже чистой воды авантюра. И надо срочно выходить из кризисной ситуации. Не бегут ли эти требования впереди паровоза?
Основной задачей федеральной целевой программы "Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории" в части строительства, модернизации и реконструкции комплексов очистных сооружений и систем водоотведения, подчеркивает Минстрой России, является отбор к реализации того количества объектов, расположенных на Байкальской природной территории, в том числе и в Центральной экологической зоны, ввод в эксплуатацию которых позволит к 2020 году достичь сокращения поступления в акваторию озера Байкал загрязненных сточных вод до 50 процентов. Именно в акваторию, а не за ее пределы планируется сбрасывать все стоки.
Получив это известие, академик Грачев стал искать иной способ обезопасить Байкал, и в первую очередь его акваторию.
Нынче, по заключению Росприроднадзора, на Байкале нормально (эффективно) работающих очистных сооружений, которые сбрасывали бы свою "продукцию" за пределы водосборного бассейна озера, нет ни одного. А значит, остается опасность попадания в озеро чужеродных для него компонентов, могущих вызвать негативные для озера процессы.
Антропогенная нагрузка кратно усилится с увеличением потока туристов, в сервис для которых сейчас вкладывается много денег. Это известно всем — и федеральным чиновникам, и властям субъектов РФ.
Принимаются ли меры, чтобы опередить антропогенный кризис? Говорят, что принимаются. А на самом деле как?
Байкал, с нелегкой руки современных "экологов", на наших глазах превращается в дойную корову. Со своими подойниками ныне стоят на его берегах энергетики и лесорубы, промышленники и деловые люди, браконьеры и поскучневшие рыцари залоговых аукционов. Пошли в рост и в деньгу новоявленные туроператоры. Это племя младое да раннее умудрилось запеленать берега озера сначала в палатки, потом опоясать южные места побережья турбазами. А теперь переквалифицировалось в "физические лица", претендующие на заповедные земли Байкала.
Нынче, так и не став туриндустрией, она распоясалась дальше некуда.
Было бы глупо и во всех смыслах проигрышно ставить вопрос о тормозах процесса туристического освоения Байкала. Да и русские первооткрыватели распечатали этот райский уголок не для того, чтобы мы захлопнули его и держали за семью печатями.
Но и оставлять процесс в сегодняшней его упаковке, и какой он предъявляется туристам, было бы непростительной ошибкой. Хорошо, чтобы весь мир открытым взглядом видел, как нам дорог Байкал, какой родительской заботой и бережением мы его пестуем, памятуя: в Байкале пятая часть мирового запаса нерукотворной питьевой воды. На Россию надеяться и доверять ей можно. А пока...
...Северобайкальск стоит почти в устье маленькой речки Тыя. Очистные сооружения там совершенствовали не раз. Концентрация фосфора в сбросовых стоках понизилась всего до 3 миллиграмм на литр. Это очень много, если учесть, что нормальная концентрация (фоновая) в Байкале 0,015 мг/литр. Активный ил, который применяют в очистных сооружениях, вообще плохо убирает фосфор. Нужны специальные очистные сооружения с добавкой железа или алюминия. Но куда там! Дорого, понимаешь, разорительно для бюджета.
Сейчас на Байкале нет ни одного нормально работающего очистного сооружения.
Дальше по берегу Байкала идет так называемая "туристическая зона особого типа" Республики Бурятия, где в заливах скопилось огромное количество спирогиры. На самой кромке берега в "специальной зоне" стоит промышленный стиральный агрегат. Исправно стирает белье, а грязную воду сбрасывает прямо в Байкал. Дальше идет Баргузинский залив, на берегах которого тоже настроены всякие рекреационные учреждения. Там тоже спирогира. И нет очистных сооружений. Причём там объекты туризма стоят у кромки воды. Возле домиков поставили "тэнки", бетонные колодцы без дна, над которыми водрузили туалеты.
Их якобы чистят — вывозят фекалии на очистные сооружения. Но вывозить на самом деле некуда, потому что очистные сооружения советских времен давно вышли из строя. А новые... Строим в Маркове, Кяхте, Бодайбо, понимаешь... На всех денег не наберешься.
Дальше, если двигаться по берегу Байкала на юг, то будут городки Бабушкин, Слюдянка... Там очистные сооружения абсолютно не удаляют из стоков так называемые термотолерантные колиформные бактерии, то есть главный признак свежих человеческих фекальных загрязнений. Гигиенический норматив превышен в 140 раз. В Бабушкине в 400 раз.
В теплой воде, которая течёт из этих "очистных сооружений", в Слюдянке летом купаются дети...
На нашей печальной памяти катастрофа на озере Катокель, ближайшем соседе Байкала.
Миллиарды на уборку
В отходах тонет Байкальская природная территория. Как они опасны и как трудно от них избавиться, свидетельствует жесткая реальность. И недальновидная экологическая политика властей. Рекорды по этой части поставил бывший Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат, которые никто не переплюнул. Сегодня их в остатке — 6,2 млн тонн в твердом виде. Они занимают прибрежные участки земли в окрестностях города Байкальска общей площадью около 300 гектаров.
Так называемые Солзанский — 1-10 и Бабхинский — 12-14 полигоны отходов. Основную их часть составляют: шлам-лигнин; зола от сжигания шлам-лигнина; зола и шлаки от сжигания угля на ТЭЦ; зола корьевых котлов. Карта N12 на Бабхинском полигоне — место размещения твердых коммунальных отходов города Байкальска, попросту говоря, городская свалка.
Что делать со всеми этими накоплениями, никто не знает. Есть решение правительства: ликвидировать отходы, а как — нет пока ответа. ООО "ВЭБ Инжиниринг", "дочка" Внешэкономбанка, истратила около 6 млрд рублей, чтобы разработать эффективный способ ликвидации отходов, но Лимнологический институт предложил свой — и дешевле, и эффективнее, и безопаснее.
Способ, предложенный Лимнологическим институтом СО РАН, — перемешивание шлам-лигнина с золой, что позволяет обезвоживать шлам-лигнин, убрать дурные запахи и превратить отходы в почвогрунт.
Власти торопятся. Лихой тратой миллиардов на проект заинтересовалась прокуратура: миллиардов нет, но и дела нет.
Но дальше составления "дорожной карты" эксперимента дело пока не пошло. Хотя имущество обанкротившегося БЦБК вместе с картами и землей, на которой они расположены, перешло в залог ПАО "Иркутскэнерго", которое приступило к его реализации. На торги выставлены:
карта №3 (на Солзанской площадке) с начальной ценой 5,231 млн рублей;
карта №12 (золошлаковоотвал, Бабха) с начальной ценой 5,68 млн рублей;
карта №13 (золошлакоотвал, Бабха) — 5,465 млн рублей;
карта №14 (золошлакоотвал, Бабха) — 8,493 млн рублей.
Как и когда станут развиваться события на самом загаженном участке южного берега Байкала, сейчас сказать никто не решается. Но уже создана группа, которая маракует над неким проектом Международного научного центра байкальского туризма и экологической безопасности, который предполагается создать на полях бывшего Байкальского целлюлозно-бумажного комбината.
Сейчас идут контакты между предполагаемыми будущими соучредителями этого международного проекта. На этот счет на минувшем заседании Межведомственной Байкальской комиссии состоялся предварительный обмен мнениями: тут надо сто раз отмерить, прежде чем резать. Инвестиции потребуются немалые, да и судьба Байкала, нашей национальной гордости и нашей национальной резервной копилки, — дорогого стоит.
Омуль из бутылки
В историю Байкала впечаталась одна фамилия — человека, который в одиночку взялся спасти рыбные богатства обнищавшего было озера и — справился.
Константин Николаевич Пантелеев. Бывший царский кондуктор Иркутского лесничества.
В 1920 году советская власть, прогнав всех недругов с Байкала и обнаружив, что озеро сильно потрепала и выдоила гражданская война, поручила Константину Николаевичу восстановить омулевые стада для прокорма прибайкальских свободных граждан. Но голодных. Пантелееву потребовалось полтора-два десятка стеклянных бутылей, в которых обычно хранился самогон у запасливых крестьян, всегда имевших "святой" водицы хоть на свадьбу, хоть на черный день — он эти бутылки конфисковал именем советской власти. Абсолютно пустые. Ликвидировал в освободившейся стеклотаре донышки, поставил бывшие бутыли "на попа", закрепил в специальной раме с поддонами и заполнил селенгинской проточной водой.
Из такого гениального рыбоводного инкубатора он выпустил первую партию мальков следующим летом — около 50-ти тысяч штук.
Вот это была победа, достойная звания Героя Труда. Нынешние омулевые, сильно потрепанные байкальские стада — из того пантелеевского инкубатора. Или родственники тех первенцев из бутылей. Вечные пантелеевцы. Как чапаевцы. Кто-то кинется ныне так же помогать осетру, тайменю, самому озеру, а не своему кошельку, как гражданин Пантелеев — омулю?
А на трубу кто побежит первым? Или станем акклиматизировать в байкальской тайге лопухи?
Мнение
Секретная миссия
Александр Кошелев, ведущий научный сотрудник ИСЭМ СО РАН:
— Из истории вопроса. В процессе подготовки известного горбачевского постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР №434 от 13 апреля 1987 года "О мерах по обеспечению охраны и рационального использования природных ресурсов бассейна озера Байкал в 1987-1995 гг." при Иркутском обкоме партии были сформированы несколько бригад. Меня поставили во главе группы, "оцифровывавшей" перевод коммунально-бытового теплоснабжения в прибрежной зоне озера на электроэнергию.
За неделю, отведенную на выполнение этого партийного задания, группа сотрудников Сибирского энергетического института СО АН СССР и других институтов Иркутска и Новосибирска собрала и обработала колоссальный объём информации и подготовила документ с перечнем необходимых мероприятий, их исполнителей и сроков, материальных и финансовых затрат.
"Крайним" меня сделали как возглавлявшего лабораторию природоохранного энергоснабжения зоны Байкала, тогда как другими бригадами руководили куда более высокопоставленные спецы. Когда я категорически отказался ежедневно по утрам являться в обком с рапортом о сделанном, заведующий промышленным отделом В.Г. Дронин пригрозил: "Ну, смотри. Если не выполнишь, выложишь партбилет!" Мы выполнили, помню, на день раньше. Многое в том постановлении и его энергетическом разделе актуально и сегодня — в смысле недовыполнено или не выполнено.
Были поставлены четыре цели-задачи, одна из них — строительство трубопровода для сброса технологических вод комбината после их очистки в реку Иркут.
Но группа известных ученых на собрании партийно-хозяйственного актива Иркутской области и Бурятской АССР выступала против. Во-первых, нет гарантии сохранения чистоты Иркута. Во-вторых, на вырубленной к концу XIX века прибрежной "полочке" озера, где только и можно было тянуть трубу не меньше чем метрового диаметра, уже и так тесно: железнодорожная и автомобильная магистрали всесоюзного и международного значения, нитки высоковольтных ЛЭП, — и придется вести 75-километровую просеку на крутом, весьма лавиноопасном склоне Хамар-Дабана. Снежные, да и каменные лавины там естественны и регулярны.
Позиция "оппозиционеров" была осуждена на заседании бюро обкома КПСС, и в июле 1987 года начали рубить просеку через реликтовую тополиную рощу — без акта на землепользование, без экологической экспертизы, без ведома местных властей. Просеку обнаружили туристы, а обнародовали журналисты: вот они, возмутители спокойствия!
В августе стали прибывать бригады строителей, газопроводчиков из Башкирии, с Тюменского севера — подчёркиваю: всё это как бы нелегально! Но тут началось и лавиной поднялось антитрубное движение общественности — петиции с 50-тысячными подписями в Центр, митингами и демонстрациями. Движение стало мощным, прямо-таки всенародным, на улицах и площадях, где учёные академических институтов Иркутска, выступавшие на своих собраниях, шли в колоннах участников, которых хватала милиция. И когда уже было прорублено 6 км просеки и в Байкальске высились штабеля труб, работы приостановили, а 19 марта 1988 года ЦК КПСС приняло постановление о прекращении строительства трубы — случилось до того невозможное: признание партией своей ошибки!
Конечно, уродовать красивейший Иркут, место нашего отдыха, полигон спортивного сплава жалко, но всё же это не Байкал. Между прочим, не все знают, что водоснабжение города Шелехова идёт по трубопроводу тоже из верхнего бьефа Иркутского водохранилища, как и Иркутска, то есть байкальской водой.
компетентно
Всю нечисть — в трубу!
Михаил Грачёв, действительный член Российской академии наук, лауреат Государственной премии:
— В очередной публикации "Российской газеты" по проблемам Байкала фактически излагаются две совершенно разные и важные сами по себе темы. Во-первых, нерациональное размещение финансируемых из целевой федеральной программы объектов на Байкальской природной территории. Этот факт как будто уже общепризнан и даже на Байкальской комиссии он недавно обсуждался. Как обсуждался — другой вопрос. Но, по моему мнению, эта проблема сейчас не является главной.
Во-вторых, в Байкал нельзя сбрасывать неочищенные и недостаточно очищенные стоки. Беда здесь не только в том, что на большей части Центральной экологической зоны Байкальской природной территории ни очистных сооружений, ни необходимой для их работы канализации просто нет, и никаких планов ее проектирования и строительства нет тоже. Ключевой вопрос — метод очистки стоков.
Как я уже рассказывал "Российской газете", обычные сооружения с биологической очисткой не обеспечивают удаление соединений азота и фосфора. По данным отечественного и мирового опыта даже сложные и дорогостоящие сооружения с химической доочисткой стоков не обеспечивают полного удаления этих элементов.
Приняв решение о строительстве таких сооружений в Центральной экологической зоне Байкальской природной территории, мы ставим под серьезную угрозу гармоничное развитие туризма на Байкале и производство глубинной байкальской питьевой воды. (Об этом "Российская газета" писала довольно подробно.)
Поэтому после долгих размышлений я пришел к заключению, что на Байкале необходимо применить трубопроводный транспорт для отвода бытовых стоков (быть может, после предварительной биологической очистки) за пределы водосборного бассейна, развивая такую систему трубопроводного транспорта постепенно.
В 1960-90 гг. была предложена и даже частично реализована схема трубопровода для отвода очищенных промышленных сточных вод Байкальского целлюлозно-бумажного комбината в реку Иркут для того, чтобы они не могли попасть в озеро Байкал.
Это предложение горячо дискутировалось, но в конечном итоге было отвергнуто, потому что очистка стоков не обеспечивала удаления токсичных хлорорганических соединений и других стойких токсикантов, которые попадали бы в Иркут, впадающую в Ангару в самом центре Иркутска. В нашем случае эта опасность отсутствует, так как речь идет только о бытовых, а не промышленных стоках. Поэтому к старой идее можно вернуться.
В конечном итоге трубы для сброса бытовых стоков можно было бы проложить по всему периметру озера, но для начала — обеспечить сбор стоков на участке от Бабушкина до Слюдянки, а также на неканализованной части п. Листвянка. Вопрос о точке сброса от объектов на остров Ольхон и в проливе Малое Море можно было бы решить несколько позднее. Быть может, проложив для этой цели не наземный, а подводный трубопровод.
Если удастся полностью предотвратить сброс сточных вод в озеро Байкал, можно было радикально и на многие годы решить проблему рационального использования побережья Байкала и производства глубинной питьевой воды.
Мне представляется, что эта тема могла бы быть предметом отдельного специального обсуждения — ведь речь идёт о кардинальном решении проблемы Байкала и о персональном вложении крупных адресных инвестиций. А проблема разрешения очистных и берегозащитных сооружений и рекультивационных объектов, таким образом становится частным вопросом попутного характера.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Приоритетный проект по защите Байкала правительство РФ рассмотрит в 2017 году
Росводресурсы в Бурятии проверят расходы на охрану Байкала
Владимир Путин высказался в поддержку Байкала на встрече с главами КНР И Монголии
