"Кризис мы сами себе создали с помощью государства" — считает Михаил Гергенов. Предприниматель и депутат Народного Хурала считает, что главная проблема бизнеса — не кризисы, а чрезмерное давление надзорных органов государства. Парламентарий рассказал о проблемах бурятского бизнеса, а также поведал о своих первых шагах на этом поприще, о начале политической карьеры, и о занятиях спортом, сообщает ИА UlanMedia.
— Как повлиял нынешний кризис на вашу предпринимательскую деятельность и вообще на бизнес Бурятии?
— На самом деле кризис мы сами себе создали с помощью государства. Если бы не было дополнительных налоговых нагрузок на бизнес — с той же возросшей кадастровой стоимостью земли, увеличения тарифов на электроэнергию, увеличения количества проверок со стороны разных органов — мы, бизнесмены, предприниматели, прожили бы нормально, практически даже не почувствовав этого кризиса. Конечно, обострилась бы конкуренция, она уже сейчас обостряется, как всегда, выживает сильнейший в бизнесе. Но когда сверх обычных, уже привычных для меня правил конкурентной игры еще сверху подкидывают дополнительные налоги и проверки, все это конечно нарушает и усложняет работу. Можно было, конечно, кадастровую стоимость, которую с 2016 года начали применять в виде дополнительного налога, на два-три года отсрочить, или вообще не принимать.
Я прошлый раз рассказывал, на одной из встреч с избирателями, раньше был простой принцип: человеку, который начал заниматься любым делом, никто не мешал работать. Нас в 90-е годы никто не проверял, мы сами по себе жили, создавали рабочие места, сначала себе, жене и детям, потом по мере разрастания фирмы, когда становилось больше работы — другим людям. Государство особо нас не контролировало, тогда намного легче было. Нужно ослабить контроль, если мы сейчас хотим, чтобы бизнес у нас развивался, чтоб новые люди входили в бизнес, не боясь, что они обанкротятся, не поднимутся. Конечно, из десяти новичков выживут трое, законы бизнеса суровы, среди начинающих может быть один человек успешен будет, все остальные перейдут на другие поля. Если бы хватку государства немного уменьшить, или ему вообще не замечать предпринимателей...
Сейчас сделали "налоговые каникулы" для предпринимателей, занимающихся определенными видами деятельности, в основном производством. Но у нас 80% населения занято преимущественно в сфере обслуживания — торговля, бытовые услуги. Если бы нам сказали: "Два-три года вас вообще не будут проверять", потому что весь налоговый бюджет Республики Бурятия и даже всей России — от предпринимателей. Сколько предприниматели платят налогов в год, соизмеримо с одной только газовой монополией "Газпромом". То есть если "Газпром", примерно говоря, платит государству в год 100 млрд рублей в виде налогов, то все предприниматели России, занятые и производством, и промышленность, и торговлей, и бытовыми услугами — платят те же 100 млрд рублей. То есть сумма собираемых налогов практически такая же, как у этой компании. Но нас, предпринимателей, проверяет столько людей, которые получают в виде заработной платы наверное больше, чем эти 100 млрд рублей, которые мы платим в бюджет. У меня впечатление, что государство тратит 100 млрд рублей — напоминаю, я примерно говорю — на содержание аппарата, который нас проверяет, и 100 млрд рублей мы платим в виде налогов. Можно было бы все это сократить, сказать: "Ребята, давайте мы налоги уменьшим в два-три раза и число проверяющих сократим в два-три раза, или два-три года мы вас вообще не будем проверять, и налоги до 2020 года вы платить будете меньше, чем сейчас". Бизнес расцвел бы тогда.
Я на дебатах по праймериз приводил пример вьетнамского острова Винперл, на котором я отдыхал этой зимой. Там бизнесмен создал на почти необитаемом острове курортную зону, отели. Ему во Вьетнаме сказали: "работай, мы с тебя никаких налогов брать не будем, создавай новые рабочие места". Какую-то договоренность оформили, он три-четыре года там работал, сейчас у него на этом острове огромная сеть гостиниц высокого класса, он построил канатную дорогу между островом и материком, ходят небольшие катера, которые возят туристов. Кстати, этот вьетнамец учился и работал у нас в Советском Союзе, окончил в Москве какой-то институт, кажется, Химико-технологический имени Менделеева. Кстати, я сам химик. Он женился здесь же, в СССР, тут же первые деньги заработал. А когда стали зажимать бизнес в начале 2000-х, уехал на родину, во Вьетнам.
Михаил Гергенов. Фото: Василий Тараруев, UlanMedia
— Вы говорите, проверки и "налоговый гнет" усилились именно с 2000 года?
— Это давно уже идет, с каждым годом в все больше и больше. Конечно, это неизбежное следствие развития государства: государство растет и разрастается всевозможным чиновничьим аппаратом. Который, конечно, надо бы обрубить, жестко обрубить. Посчитать количество работающих и установить количество чиновников как процент от численности рабочего человека, чтобы оно не было один к одному. Чтоб было десять работающих и один проверяющих, кто этот проверяющий, уже пусть государство внутри разбирается. А то у нас получается десять работающих — десять проверяющих, смысла нет работать: эти проверяющие все заработанное тобой, все твои налоги съедают. Наши налоги в основном не доходят до обычных пенсионеров. VIP-пенсионеры — они же получали из наших налогов деньги. Это же республиканские деньги, наши с вами налоги. Или заработная плата высших руководителей республики — не буду скрывать, тот же Вячеслав Наговицын получает 400 тысяч рублей. Зачем это? Почему нельзя привязать заработную плату руководителя региона к средней заработной плате по региону и установить норму, что она должна превышать, скажем, не больше чем в три раза? Мне кажется, власти и федеральные, и республиканские, не задумываются об эффективности управления и пытаются влезть в наш бизнес, чтобы выдавить последние остатки.
Сейчас вот мне пришлось завести кассы, подключенные к системе ЕГАИС. Я лично истратил около двух млн рублей, чтобы заменить кассы в своих семи магазинах, их надо внедрять обучать персонал, магазины закрывать. Они думают, все это легко. Сейчас придумали новые кассы, которые будут в режиме "онлайн" все продажи передавать в налоговую инспекцию. Сейчас у нас только алкогольная продукция в таком режиме проверяется соответствующими органами, они могут проверить продажу каждой бутылки. Ну ладно, водка, она акцизный товар, с нее много налогов. Так сейчас решили, что всю продукцию надо в "онлайн"-режиме проверять. Допустим, если ты купил пачку спичек, все это должно с 1 июня 2017 года проходить через "онлайн"-кассы. Мы только недавно покупали кассы для ЕГАИС — сейчас их что ли надо менять на "онлайн"-кассы, которые еще дороже? И программное обеспечение будет стоить еще покруче? Теперь надо каждую мелочь пропускать через налоговую инспекцию, чтоб она проверяла. Они же теперь как говорят: мол теперь никаких деклараций сдавать не надо, мы будем сами смотреть каждую вашу кассу. А сколько людей надо, чтобы смотреть каждую кассу? В среднем магазине две-три кассы, и что, человек должен смотреть, правильно ли пройдена вся цепочка? И все говорят, что это для покупателей будет хорошо. Но надо, чтобы человеку, который занимается бизнесом, тоже по карману сильно не било. Чтоб я опять не брал кредит на два миллиона на замену касс, сейчас у меня этот кредит "торчит". А в мае на нас обрушится кадастровая стоимость, на будущий год кадастровая стоимость земельных участков поднимется!
— То есть главная причина нынешних проблем бизнеса Бурятии — это непродуманные решения государства, а не кризис из-за падения цен на нефть?
— Мы уже привыкли — сколько дефолтов пережили. И это понижение цены на нефть вытерпели бы. Но сейчас дополнительная нагрузка — эти кассы, кадастровая стоимость, отчетность эта... Зачем все это делается — чтобы кому-то было удобнее работать, кому-то было удобнее нас проверять. Но почему не делают, чтобы нам было удобнее работать, чтобы мы сильно в кредиты не влезали, чтобы людей не сокращали? А то кричат вот: "сокращения, безработица!", так это все же взаимосвязано.
— С чем, на ваш взгляд, связана тяжелая ситуация на крупных промышленных объектах Бурятии, таких ЛВРЗ или авиазавод.
— Наверное нет дополнительных заказов на товары, которые они производят. Можно ли как-то на это повлиять? Наши VIP-пенсионеры в свое время сделали так, что у Бурятии не осталось ни одного своего завода, все перешло в собственность федерального центра. Что мы с этим можем сделать? Некоторые регионы, как Иркутская область, сохранили промышленный потенциал, оставили за собой контрольный пакет крупных предприятий. А наши VIP-пенсионеры все потихоньку распродали. Некоторые из них на той сессии Хурала заявляли, что "надо иметь мозги, чтобы стать VIP” — если бы эти мозги приносили пользу республике, я бы понял еще. Но когда видишь последствия работы этих мозгов, не хочется им доплачивать больше их "золотые парашюты". Я эту работу продолжу, в декабре выйду с инициативой сократить их доплаты еще, не на 40%, а до 70-80%. И часть депутатов меня уже сейчас поддерживает.
— Можете немного рассказать, как вы пришли в бизнес? Вы как-то рассказывали историю, как на старом грузовике без прав ездили в Читу за партией пива, которое потом с женой продавали на Мелькомбинате. Кстати жена помогает вам в бизнесе?
— Жена и сейчас работает со мной. А история с пивом — это было "жигулевское" в деревянных ящиках, как сейчас помню — 152 ящика. Сначала нужно было увезти в Читу ящики с пустой стеклотарой, я купил их в магазине "Кедр" на Восточном, и погрузил их в свой грузовик ГАЗ-53-07. Увез в Читу, обменял там с доплатой на пиво. Почему-то понадеялись, что будет тепло, и мы поехали без брезента. А на 1 мая стало холодно, пошел снег, пиво стало замерзать. Когда мы сломались и ремонтировали машину в Петровск-Забайкальске, я отдал ящик пива работягам, которые помогли нам, и еще десять бутылок дал им за брезент, спасибо им, что помогли. Мы этим брезентом завязали кузов. Что гаишники остановят, я не боялся, в те годы не было никакого контроля, это было намного лучше. Мы доехали, и продавали с женой это пиво на Мелькомбинате на "барахолке". Никакого юридического лица, ни кассы, ничего у меня тогда не было. Государство нам тогда сказало, "живи и работайте как хотите", можно было просто привезти, сгрузить товар и продавать. Прямо с машины торговали, ящиками и бутылками.
Студенческий диплом о спортивных заслугах. Фото: Василий Тараруев, UlanMedia
— Вы на этой операции первоначальный капитал заработали?
— Я в свое время приехал в Улан-Удэ с одним желтым чемоданом, больше ничего у меня не было. Три года мотался по общежитиям. Потом в 113-м квартале в молодежном жилищном кооперативе построили себе жилье. Я два года работал на Загорском кирпичном заводе в лечебно-трудовом профилактории, перед тем как бизнесом заняться. Работал в ночные смены, садчиком кирпичей. Когда семья появилась, надо было где-то жить, по общагам надоело. В Бурятском научном центре, в котором я работал, не было своего общежития. Потом, в 113-м квартале мы построили дома себе. Я тогда ушел полностью в МЖК, потому что в БНЦ зарплату перестали платить совсем, тогда Советский Союз как раз развалился. Параллельно я начал бизнесом заниматься потихоньку, потом полностью ушел в бизнес.
— В каком году вы открыли сеть супермаркетов "Семья".
— Это было в 1998 или 1999 году, после дефолта. Я тогда торговал пивом, маслом, возил товар по магазинам на том старом грузовике.
— Дефолт вам сильно тогда повредил?
— Дефолт, кажется, мне помог. Я уже смутно помню, но во время дефолта я нашел возможность хорошо вложить деньги, которые накопил во время мелкорозничной торговли. Тогда я и купил небольшой магазин на улице Ключевской.
— Что бы вы посоветовали начинающим предпринимателям? С чего начать, или какие личностные качества в себе воспитывать?
— Человек, который хочет заниматься бизнесом, должен быть очень крепким человеком. Психически устойчивым, "упертым", как говорят. Сколько у меня было неудач у меня, бизнес первые два-три года состоит из очень больших разочарований, поражений, тяжело становится. Но надо уметь преодолевать. Перед тем, как заняться бизнесом, надо решить, нравится ли тебе это, потому что ты все свободное время будешь отдавать бизнесу. У меня 20 лет не было ни одного выходного. С 1991 по 2008-2009 году у меня не то что субботы, воскресенья у меня не было, я работал выходные, и грузчиком, и бухгалтером, и сам отчитывался. Мне до сих пор сны снятся, как я то пиво выгружал. Или вспомнимается случай, как я шел с центрального рынка, тогда у меня жена там торговала, и увидел грузовик, груженный майонезом. А майонез тогда был страшный дефицит. Я за этим грузовиком побежал, я всегда был в хорошей форме. Он поднялся на улицу Борсоева мимо Горсада, а я за ним бежал, хотел узнать, где он выгружает, чтобы купить у него. Он через Читинский переезд выехал на Кирзавод, тогда там была база "Коммерсант", и на эту базу грузовик завернул. А я все это время не отставал от этого грузовика и бежал за ним. Увидев, где он выгружается, я уже запыхавшийся, зашел, узнал, кто хозяин, чтобы купить этот майонез, чтобы жена торговала им на рынке. На следующий день, в около 8.00 утра я с деньгами уже был у хозяина-армянина, его имя сейчас не могу вспомнить. Он потом всегда улыбался, когда меня видел, и спрашивал: "Что, Миша, до сих пор бегаешь с рынка до Кирзавода?". Тот майонез он с Иркутского масложиркомбината привез, я у него тогда купил почти полмашины сразу же. В первые 20 лет у предпринимателя нет ни одной минуты покоя.
— Имелись ли проблемы с криминалитетом в 90-е?
— Приходилось конечно с ними связываться, отбиваться от них. Многие, конечно, не дожили до этих лет, погибли. У нас в Улан-Удэ самая крутая контора по логистике — "Сервико", там было сперва пять учредителей. Потом осталось двое основных. Одного из них убили в начале 2000 года. После этого я тоже начал ходить с ружьем, у меня уже было зарегистрированное гладкоствольное. Не по улицам, конечно, а когда вечером ставил машину в гараж, оно всегда у меня лежало на заднем сиденье. Потому что, к примеру, того учредителя убили возле гаража. Не знаю, может ограбление было, в те годы особо не расследовали: убили да убили. Я наверное год так ходил, потом успокоился.
— Не собираетесь ли вы писать какой-то сборник воспоминаний о тех временах?
— Пока слишком близко к сердцу все это. Надо писать, когда, когда можно делать это спокойно, сейчас будоражить неохота. Я про свое детство писал, когда с той поры уже прошло лет сорок, а события тех лет еще горячо воспринимаю.
Приемная Михаила Гергенова. Фото: Василий Тараруев, UlanMedia
— Расскажите, как вы пришли в политику.
— Я стал избираться сразу в Народный Хурал, это было в 2002 году. Тогда выборы шли в два тура. Мой конкурент после первого тура от меня оторвался на очень много, разрыв был в два раза. Он уже праздновал успех, наши штабы находились рядом, буквально в ста метрах, и мы видели, как они очень сильно веселились, гуляли. До второго тура оставалась неделя или две, они думали, что мне будет очень сложно наверстать двойной отрыв, практически невозможно. Округ у меня был Кирзавод, Батарейка, поселок Лазо и часть ЛВРЗ. Я тоже сначала день-два думал, что не стоит сильно готовиться ко второму туру при столь большом отрыве, потом еще день подумал и решил упереться, как говорят. И пошел сам по всем дворам, сам, вообще без помощников, в простой одежде, рубашке, кроссовках, с собой брал колун и рукавицы. Все деревянные дома я обошел, в каждом дворе я бабушкам — там жили преимущественно старики — колол дрова бесплатно, таскал воду. Не всем конечно, а которые не могли ходить или тяжело больные. Весь двор узнавал, что кандидат в депутаты пришел, сам таскает дрова. Никакой агитлитературы еще не было в те годы. Меня все спрашивали, как ты так ловко умеешь, я отвечал, что с детства некоторым дедушкам, которые не могли купить себе продукты питания я их покупал, я как раз продуктами питания тогда занимался. В итоге люди проголосовали за меня. Я не подкупал людей, просто чтоб к человеку подойти, надо как-то презентовать себя. Я говорил "да, я не бедный человек", я и сейчас не бедный человек, я никогда не скрывал своих доходов. Мне говорят, что я много зарабатываю, но у меня 90% доходов уходит на расходы. Если бы я был бедным, я бы не смог, конечно, людям помогать. И я еще никогда нигде не рассказывал: когда от рака умирала мама, а у меня в начале 90-х не было денег, чтобы купить хорошие лекарства или увезти ее на лечение, я поклялся, что буду богатым человеком, чтоб помогать другим людям, и в первую очередь, конечно, близким. Я думаю, мама была бы довольна, если бы была жива, в этом году 20 лет, как ее нет.
— А второй раз избираться в Народный Хурал уже было проще?
— Сложнее. Но я не буду рассказывать, потому что времени прошло немного, воспринимаю еще близко к сердцу. Вот 2002-й год уже отошел немного.
Медаль за участие в турнире по триатлону. Фото: Василий Тараруев, UlanMedia
— Вы активно занимаетесь спортом. Расскажите про спортивные мероприятия, в которых вы недавно участвовали.
— Я недавно, 15 мая участвовал в турнире по триатлону в Загорске, где занял третье место. Это троеборье: я проплыл 800 метров в бассейне, потом надо было проехать пятнадцать километров на велосипеде, потом я пробежал пять километров вокруг стадиона "Забайкалец". Многие люди пришли на турнир с семьями, триатлон — массовый вид спорта, можно участвовать просто ради участия. Для подобных мероприятий нужно создать массовость, чтобы они проводились на главных городских улицах — чтобы все люди видели спортсменов. 9 мая я участвовал в турнире по бегу в честь генерала Борсоева, 15 мая в турнире по триатлону. 21 мая будет чемпионат республики по легкой атлетике, и параллельно в этот же день я буду участвовать в чемпионате по большому теннису, я сейчас являюсь "четвертой ракеткой" республики. 28 мая будет турнир по легкой атлетике в честь Надежды Миромановой, 4 июня поеду в Заиграево на соревнования по плаванию. То что сейчас сократили массовый спорт, во многом вина властей, когда нас, спортсменов, убирают с улиц. Раньше мы бегали по центральным улицам, сейчас на стадионе, где нас мало кто видит. Во время таких забегов я смотрю на людей, участвующих в таких соревнованиях. Там есть учителя, врачи, простые труженики, многим 30-40 лет. Многие там бывшие спортсмены, которые горят желанием передать опыт новому поколению, многие приходят с детьми и женами. Люди должны видеть этих спортсменов, чтобы брать с них пример.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Михаил Гергенов: Мне кажется, "Читаэнергосбыт" закладывает в тариф желаемую прибыль
"В подвалах вырастают хорошие спортсмены" — депутат Народного Хурала Бурятии
Михаил Гергенов: надо больше думать о народе
Мы не имеем морального права присваивать себе заслуги других — Михаил Гергенов (ВИДЕО)
Участник праймериз Михаил Гергенов встретился с избирателями Бурятии
На 40% уменьшить VIP-пенсии согласился Народный Хурал Бурятии
